После одной из лекций о Февральской революции 1917 г. российский политик Петр Струве заявил, что у него лишь одна претензия к Николаю II – излишняя мягкость с революционерами, которых нужно было безжалостно уничтожать. Когда Струве сказали, что в таком случае он и сам должен быть уничтожен, тот, разволновавшись, ответил: «Да, и меня первого! Именно так! Как только какой-нибудь революционер поднимал голову свою – бац! – прикладом по черепу!».